Знание об интернете, и в том числе знание, принадлежащее государству и распространяющееся в медиа, базируется на нескольких основополагающих представлениях о природе интернета. Одно из них — это представление о том, какую роль играет интернет в жизни людей. Откуда возникает ответ на этот вопрос? Безусловно, из разных источников: личного опыта, прочитанных текстов, из медиа. Есть и другие источники: научные материалы (среди которых описывающих непосредственно интернет не очень много), данные статистики и опросов общественного мнения.

Когда мы только начинали наши исследования, мы решили систематизировать всё, что вообще можно знать об интернете. Это были:

• исследования компаний (Яндекс делает интересные исследования)
• аналитика крупных корпораций (отличный канал в телеграме на эту тему ведёт Алексей Никушин)
• данные Росстата (и те исследования, которые по ним проводят в ИСИЭЗ Высшей школы экономики).

Но мы столкнулись с тем, что сами наши задачи не совпадают с материалами, которые есть у других исследовательских организаций. Например, почти ничего не написано о региональных различиях. Но это привет соседнему курсу, про интернет и регионы (кстати, мы проанализировали 204 исследования разного рода, и информация про разные города есть только в 20).

Мы поняли, что значение имеют не только объекты исследования, но и связь между дискурсами опросов, власти и медиа. И в нашем исследовании именно опросы оказались связующим звеном. Мы ориентировались на современные работы, некоторые из которых уже стали классическими, например, вот этот анализ медиадискурса и опросов по поводу ядерной энергии. Гамсон и Модильяни отмечают, что разница в результатах опроса в том числе связана и с формулировками. Тогда мы решили посмотреть на формулировки вопросов и понять: может быть, и в том, что касается интернета, их стоит иметь в виду?

Есть и другое обстоятельство, подтолкнувшее нас к изучению опросов: они всегда очень близки к тому, как государственная власть принимает решения. Знание об общественном мнении — часть работы современной демократии, и её институты и практика проведения опросов общественного мнения формировались бок о бок. Можно прочитать об этом в работах Бориса Докторова, короткий интересный текст есть вот тут.

В последние годы часто говорят о том, что онлайн-исследования и изучение больших данных могут заменить опросы. Есть критика по поводу опросов и со стороны качественных исследователей. Мы видим, что зарубежные исследовательские фабрики всё чаще прибегают к смешанным методам, чтобы исследуемые данные не просто были цифрами, а сообщали дополнительный смысл, раскрывали контекст описываемых явлений.

Например, посмотрите вот на этот опрос о том, как подростки вступают в романтические отношения онлайн. Тут есть их цитаты и разнообразные опросы, показывающие, скажем, насколько приличным считается расстаться через смену статуса в социальной сети, и почему тинейджеры чатятся со своими возлюбленными круглые сутки, а также что значит присутствие бабушки в комментариях (спойлер: из-за родственников в соцсетях люди менее склонны делать отношения публичными).

Во многом мы включили этот элемент в наши исследования после обсуждения статьи Григория Асмолова «Лицом к Дракону: Роль общественного мнения в регулировании российского интернета». Если коротко: россияне терпимее относятся к цензурированию интернета. И Григорий и с коллегами из Анненберга выделяют четыре основных причины этого явления:

Но можем ли мы воспринимать результаты опросов как они есть, сравнивая данные разных лет? Ведь необходимо критически относиться к формулировкам вопросов. Например, когда респондентов спрашивают про нелегальный контент, обычно имеют в виду пиратство, а не собственно нелегальные материалы (такие как порнография с участием детей).

Всероссийские опросы в основном проводят несколько организаций, наиболее крупные из них:

• ФОМ
• ВЦИОМ
  
• Левада
• Ромир
  
• ГфК-Русь
  
  

ФОМ, ВЦИОМ и Левада при этом являются крупнейшими компаниями, поэтому именно их опросы составили большинство в нашей выборке.

В рамках нашего исследования была собрана база вопросов из всероссийских опросов населения с 1999 по 2017 гг. В базу вошли вопросы об интернете, онлайн-ресурсах и технологиях, задававшиеся населению как в рамках специальных исследований интернета, так и в еженедельных опросах. Наше исследование заключалось в анализе того, как спрашивают людей об интернете.

Мы работали именно с формулировками анкетных вопросов и проанализировали:

• как формулируется само понятие «интернет» (интернет как что?) в тексте вопроса;
  
• о чём спрашивают респондентов, на получение какой информации направлен тот или иной вопрос, то есть тематику вопроса
  
  

На основе этих двух вопросов мы выделили два типа тегов:

• первый — характеризует непосредственно интернет;
  
• второй — характеризует тему вопроса.
  

Мы заметили, что тексте вопросов интернет может фигурировать и как новая технология, и как услуга связи, и как СМИ. А иногда бывает и так, что сформулировать определение интернета, исходя из формулировки, вовсе непросто. В таких случаях об интернете можно говорить как о чём-то, чем пользуются с конкретными целями, то есть как об объекте пользования, или же как о пространстве, в котором могут совершаться конкретные действия, где может храниться информация и т. д.

Так, исходя из проделанного анализа, определение интернета изменялось на протяжении 16 лет: от неопределённого явления и технологии до средства связи, СМИ, объекта пользования и регулирования.

В текстах опросов вопросы, касающиеся осведомленности, отношения к интернету и владения технологиями, сменились вопросами о конкретных практиках, доверии к интернету как к источнику информации. Следом начали появляться вопросы о возможном регулировании интернета: об ограничениях, цензуре, охране авторских прав и других государственных инициативах.

От того, как определён интернет, во многом зависит то, о чём будут спрашивать респондентов. В опросах раннего периода (с 1999 по 2002) формулировки характеризуют интернет именно как технологию, новое явление.

Уже в 2001 появляются вопросы, направленные на определение конкретных практик, например, использование интернета для науки, учёбы и т. д. Начиная с 2002 года, эти вопросы становятся регулярными. Так, например, вопросы ВЦИОМ: «Для чего вам необходим доступ к сети интернет?» и «Пользуетесь ли вы интернетом, и если да, то как часто?» задают респондентам с 2002 года.

Можно выделить несколько определений интернета, связанных с коммуникацией. Так, об интернете говорят как о средстве связи, способе коммуникации и пространстве для общения. Именно так можно определить интернет, исходя из формулировок вопросов ФОМ, ВЦИОМ, РОМИР, начиная с 2006 года. Эти вопросы касаются технического оснащения: использования телефона, компьютера, ноутбука, планшета — а также конкретных онлайн-практик пользователей.

С этого же года частыми становятся вопросы, в которых интернет понимается не как технология, а как источник информации или средство массовой информации. Респондентов спрашивают о доверии, о поиске информации, об отношении к интернету как к информационному ресурсу. Интернет сравнивается с традиционными СМИ.

В некоторых случаях важно проанализировать не только формулировку вопроса, но и варианты ответа.

Это вопрос 2006 года. Заметим, что на долгое время после этого интернет пропадёт как целостное явление из опросов, а вернётся только в 2010-е годы, когда людей будут спрашивать о том, как они видят роль интернета.

С ноября 2008 года опросы направлены на то, чтобы узнать мнение респондентов о регулировании интернета: «Как Вы считаете, в достаточной ли степени государство сейчас регулирует деятельность интернета в России?». В этом примере важно вот что: регулировать собираются именно деятельность интернета. Теперь это актор, способный самостоятельно влиять на жизнь граждан. Хотя способность влиять на мир и людей вменялась интернету и в самых первых опросах.

Кстати, важно заметить, что в обеих этих формулировках интернета пока является общим актором, а не, например, набором конкретных сайтов, ресурсов или группой пользователей.

Образ интернета во всероссийских опросах меняется. Из новой технологии и неопределённого явления он превращается в источник информации и приравнивается к СМИ. И далее совсем растворяется в вопросах про конкретные интернет-ресурсы или технологии. Но возникает снова, когда среди вопросов о целях, частоте и навыках появляются вопросы о доверии и регулировании.

Особенность опросов последних лет состоит в том, что само слово «интернет» исчезает из некоторых формулировок. Людей не спрашивают про интернет, им задают вопросы о действиях в социальных сетях, конкретных онлайн-ресурсах.

Итак, какие выводы мы делаем:

• Опросы по поводу интернета сильно отличаются друг от друга. Это не особенность интернета как такового, понятно, что по мере его распространения значение технологий и сервисов, связанных с ним, меняется. Но нужно понять, что же это значит, какую поправку на формулировку вопросов мы должны делать, соотнося данные разных лет.
  
  
• Интернет то распадается (когда речь идёт о практиках), то снова собирается в единое понятие (когда речь идёт о регулировании). Это значит, что, например, в ситуации, когда люди высказываются за или против цензуры, очень важна формулировка вопроса, так как если в опросе не соотносится то, что связано с личной практикой, и то, что происходит в «обществе», то и ответы людей оказываются о разных вещах.
  
  
• Разные роли интернета связываются с разными сервисами и технологиями.
  
  

Мы хотим вместе с вами завершить это исследование, обсудить это, а потом соотнести с тем, как менялись дискурсы в СМИ и у государства.